Перович
Петрович, долгое время был наши замполитом, или как принято с некоторых пор назвать эту должность в ВСУ - заместителем командира части по воспитательной части. Но, Петрович, как был замполитом, так замполитом и остался!
Сон
Наталья
Товарищ майор
Кость
Друг
В общем, начнём:
Сон
Проходя ночью по тёмным коридорам штаба, я услышал доносящиеся из кабинета замполита странные звуки похожие одновременно на храп и рычание. Увлечённый любопытством, я приоткрыл двери кабинета и осветил темноту фонариком. Луч света вырвал из тьмы странную картину. На столе стояла недопитая бутылка водки, на тарелке лежали остатки не хитрой закуски. Рядом с ними уткнувшись лицом в грязную солдатскую подушку, на матрасе без простыни спал, похрапывая, наш замполит Петрович. Под столом, задрав лапы к верху и при этом, раскинув их в стороны, дрых войсковой пёс Пират – большёй четвероногий друг замполита.
Наталья
Была у нас в части медицинская сестра, сочная такая женщина, но не лишённая женской привлекательности и обаяния. О таких дамах, как она, принято говорить - женщина приятной полноты. Звали её Натальей. Медицинской сестрой она работала всю свою жизнь, а в части у нас стояла на гражданской должности. Будучи по природе человеком отзывчивым Наталья слыла в части душечкой. А наш замполит постоянно одаривал её своими знаками внимания. Была у Натальи подруга, служившая на "04" - коммутаторе телеграфисткой. Как-то раз, зашла к ней Наталья поболтать, да и облокотилась на стойку разделявшую помещение коммутатора на две части. Двери в комнату, где болтали подружки, были приоткрыты. Вот и заприметил наш замполит сквозь щелку оттопыренный и сочный Натальин ... ну, вы сами знаете, что оттопыривается в сторону у женщиг когда они на что нибудь изволят облокотиться. Он тихонько подкрался к Наталье сзади, и обхватив её за пухлые ягодицы со словами:
- Ух, Наталия! Какая у тебя талия! – Совершил не двусмысленное движение вперёд свом тазом. От такого напора Наталья вскрикнула и ещё больше навалилась на стойку, стойка не выдержала и треснула. А Петрович с Натальей повалились на пол под испуганные крики телефонистки. Не нужно долго убеждать вас в том что буквально через пару секунд на против места катастрофы уже толпилась привлечённая шумом штабная публика.
Товарищ майор
-Товарищ майор! Гена, ну что ты мне мозги е…..ш своими военными вопросами. Я тебе задачу поставил? Материал дал? Вот и делай свою светлицу, – бурчал себе под нос Петрович на Гену Мисюру, замполита дивизиона обеспечения учебного процесса.
- Хочешь? Я тебе Николаевича в помощь пришлю? - не унимался Петрович, тыча в своего соседа подполковника - старшего офицера ответственного за морально психологическое состояние части.
- Нет спасибо, не надо. Сам, как ни будь, справлюсь, – пробурчал обиженный Гена. И не спросив разрешения идти, вышел из кабинета.
А про себя Гена подумал, что ему в помощники не хватало только этого подполковника из воспитательной службы стоящего на старше лейтенантской должности. От Николаевича всё равно никакой пользы не будет только одни проблемы.
Кость
Как-то раз, я стоял в наряде дежурным по части. Была теплая, июльская ночь. И сгустившиеся ещё с вечера тучи сделали эту ночь необычайно тёмной. Тьма была такой, что с трудом можно было разглядеть кончики пальцев на вытянутой впереди себя руке. В начале первого мне нужно было по плану обойти территорию части, проверить КПП, караул и просто посмотреть, что творится ночью на огромной территории вверенного мне подразделения.
Миновав одно из внутренних КПП, я поравнялся со зданием штаба части, прошёл мимо него, заглянув в зияющие бездной чёрные провалы окон. Было тепло и удивительно тихо. Не было слышно ни ночных птиц, ни лая местных собак, отвечающих своей брехнёй на лай поселковой псарни. Хорошо...
Двигаясь в направлении постов караула, я решил срезать угол, а заодно проверить состояние сооружений со стороны их задворок. Путь мой лежал через яблоневый сад. И надо же такому случиться – в саду на меня набросились свои же собаки. Скорее всего, они мирно спали где-то под деревьями, я невзначай потревожил их сладкий собачий сон в тёплую летнюю ночь. Но нужно заметить, что, несмотря на то, что собаки были нашими собственными, многие из них родились и выросли в части, это не помешало им с остервенением наброситься на меня. Ситуация была критической, ведь в том, чтобы оказаться один на один в кромешной тьме с озверелой стаей собак нет ничего хорошего. И такая встреча сама по себе мало приятна. Поэтому мне ничего не оставалось, как схватить в руки первую попавшуюся увесистую рогатину которой подпирали ветви яблонь. Пришлось отбиваться ею от озверевших собак. Я в испуге махал рогатиной яблони из стороны в сторону, нанося беспорядочные удары по животным, пока с силой, присущей только сильно напуганному человеку, не ударил по хребту здоровенного пса, метнувшегося на меня из потёмок. Раздался хрип, а сразу ним глухое урчание, характерного визга травмированной собаки почему-то не было…. И вдруг, как-то сразу и очень быстро наступила тишина…
Я вздохнул с облегчением, и, не выпуская из рук деревянного дрына, двинулся дальше. Проверил вместе с подоспевшим к сроку разводящим новую и старую смену постов и вместе с ними вернулся назад уже по обычной бетонной дороге….
А вот утором ко мне подошёл заместитель командира части по воспитательной работе, подполковник, которого мы между собой уважительно называли Петровичем. Он в ту ночь ночевал в части и как-то странно хромал. И не дожидаясь моего доклада, тихо и спокойно спросил:
- Ярослав, ты, почему мне ночью спать не давал?
- Когда? - удивился я.
- Когда, собаки в саду гавкали. – пояснил замполит.
- А… товарищ подполковник, это на меня в саду собаки бросились!
- Так ты их палкой?
- Ну да. А вы откуда знаете?
- Да спал я там в саду. И это ты меня по спине своим бревном в темноте огрел.
- Что же вы мне ничего не сказали-то, Леонид Петрович? Я же ведь вас и убить так мог….
- А вдруг бы ты стрелять начал. Ну да ладно, хорошо, что всё обошлось, не бери близко к сердцу. Я сам виноват, надо было тебя предупредить, что я рядом с собаками в саду спал. Давай служи дальше, тебе ещё до вечера лямку тянуть. А я домой пошёл. Меня сегодня уже на месте не будет.
С тем Петрович и удалился.
Свидетелем беседы нашей был майор Серёга Пархоменко – наш начальник автослужбы, он же НАС и он же завгар. Внимательно выслушав нашу беседу, он подытожил:
- Всё равно Петровичу ничего бы не было, даже если бы ты его бревном полбу стукнул.
- Это почему же? - спросил его я.
- Потому, что там у него – КОСТЬ.
Друг
Морозная декабрьская ночь. Прошло пол часа, как закончилась вечерняя поверка. В луче прожектора тихо падают на плац снежинки. Дубовый лес стоит совершенно не подвижный и только где в глубине его чащи слышно едва уловимое потрескивание веток на морозе.
На пороге казармы стоит и курит Петрович – наш замполит. Он сегодня ответственный или если быть до конца точным, то – дежурный заместитель командира части. А кругом такая тишина, какая может быть только в самую морозную зимнюю ночь. Казарма уже успела заснуть и кажется, что ничто до самого утра уже не сможет побеспокоить этой прекрасной, звенящей тишины.
Но вдруг! На плац, из кустов, выкатывается рычащий скулящий и рвущий себя на части ком шерсти. Это собаки сцепились в драке из-за какой-то своей только им известной собачей проблемы. А замполит стоит и мирно курит на казарменном крылечке. Как вдруг, лицо его приобретает решимость. Петрович бросает на плац окурок, растирает его ногой, и с криком:
- Пират, тебя пи…..дят! – бросается в самую гущу собачей драки, запускает по локоть руки в грызущийся ком шерсти, дико матерясь и пиная ногами осатаневших собак, вынимает из самого центра кома - Пирата – нашего войскового пса, немца полукровку - внештатного начальника всей живущей в базе собачей своры. После этого, дерущейся ком шерсти исчезает куда-то сам собой и снова наступает тишина зимней декабрьской ночи. На крыльце снова стоит Петрович и курит, а рядом с ним сидит его друг Пират.