49. Иностранцы
Учились у нас в ХВУ по международным контрактам иностранные курсанты. Были китайцы, вьетнамцы, туркмены, венгры, эквадорцы.. Много их было…
Как-то согласно учебного плана занятий, пришли как-то к нам на базу туркмены.
По плану были занятия на ОТКР 9К72 "Эльбрус", перегрузка ракеты 8К14 с транспортной телеги 2Т3М и транспортного контейнера 2Ш3 на пусковую установку 9П117М на базе МАЗ 543, по средствам подъемного крана 9Т31М1. Американцы и НАТО с нашими кодами ГРАУ не предпочли, не морочить себе голову и потому назвали все это добро, просто и лаконично - 'Скад".
Этот комплекс был встал на вооружение в далёком 1961 и к девяностым годам уже успел безнадежно устареть, как морально, так и физически, хотя еще оставался на вооружении во многих армиях мира. Вот и туркменам он достался по наследству от Советской Армии. Своего училища у Туркмен Баши не было потому, и слал он к нам на учебу своих джигитов.
Дело было осенью, и погода на дворе стояла мерзкая, шел мелкий противный дождь. Капли воды, падая на землю, сразу же образовывали ледяную корку, на замёрзшей земле. Проводить занятия на улице не хотелось. Спасло то, что по нашей бедности на занятия не выделяли ни дизельного топлива, ни бензина и потому, не только мы, но и вся Украинская армия тогда тренировалась, как говорится "пешим по конному". В общем, занятие было в павильоне или по-нашему в боксе, благо, что его размеры позволяли это делать, без риска зацепиться за потолок или стены. Да и техника стояла так, что основные технологические операции можно было выполнять, не двигаясь с места.
Когда появились туркмены, мы начали. Занятиями обычно руководил преподаватель, а инструкторско-офицерский состав был на подхвате, солдаты обычно играли роль подсобников и статистов - подчиненных у курсантов старших курсов. Но это бывало крайне редко. Как водится, перед занятиями я провел инструктаж по технике безопасности. Извинился перед туркменами за отсутствия топлива и должного материально-технического обеспечения. Все-таки, за эту учёбу Украина брала оплату и могла бы раскошелиться на топливо… Обычные практические занятия на железе могли длиться до шести часов.
Курсанты, как правило, делились согласно штатно должностного расписания боевых расчетов. Если людей не хватало, то место недостающего номера обычно заменял инструктор или солдат из обслуги.
Все шло своим чередом, пока дело не дошло до перегрузки ракеты. В расчете в отделения стыковки понадобились дополнительная сила, для приведения в движение грузоподъемной механики подъемного крана. Агрегат 9Т31 из- за отсутствия бензина был в нерабочем состоянии. Но выход был: машина, то советская, и хороша она тем, что полностью механическая, да ещё с возможностью работы в ручном аварийном режиме, а это значило, что, вращая рычаги вручную, краном можно было управлять, эмитируя его работу по средствам мускульной тяги расчета. Посовещавшись с преподавателем, мы решили, пользуясь, случаем, осветить этот момент более подробно.
Я, построив туркменов, выбрав из них по виду самого крепкого, решил поставить его на опоры и ручки редукторов, в качестве тяги. На что тот гордо подняв голову и, с презрением посмотрев на меня, заявил, указав взглядом на своего соседа:
- Пусть он крутит. Я не буду этого делать. Я бей, я командовать буду.
- Ах, вот как, товарищ курсант, надеюсь, что бей сможет отойти со мной в сторонку? За мной, шагом марш! Отведя его в сторону, я поинтересовался, известно ли бею, что ни будь о дисциплинарной ответственности на занятиях и о воинской дисциплине. К тому же знаком ли он с волшебными тумаками и не желает ли их получить? Бей огрызнулся по-своему, взял турельный ключ и пошел выставлять вручную опоры пьедестала у автокрана.
После занятий ко мне подошел начальник курса туркменов, Андрей, и поинтересовался, что произошло. Я ответил, что бей мешал проводить занятия выказывая неподчинение руководителю учебной точки. Тот посетовал:
- Начальство будет спрашивать, так и говори. Достали эти чурки феодалы, им морды бить надо, а мы с ними панькаемся из-за их газа.
Потом как-то были у нас занятия с курсантами из Вьетнама, то были нормальные ребята и, не смотря на языковый барьер живые, общительные и очень любознательные без феодальных замашек и пантов как у туркменов. Как-то в одной из машин они увидали такелажный крепеж и кресло со столом оператора на гироскопической платформе. Один из них усевшись в кресло, и с видимым удовольствием покачиваясь в нем, спросил меня на ломанном русском:
- Зачем все это?
Я машинально ответил:
- Для того, чтобы в движении ничего не отпало и не бултыхалось потом в машине и что бы дупу на колдобинах не растрясти...
Занятие было невольно сорвано. Курсанты мигом достали свои блокноты и стали записывать новые для них слова: бултыхаться, колдобины и дупа - живо интересуясь их лингвистическим смыслом. Для тех кто не знает украинского просторечия дупа, отвечу просто - по русски это означает задница. Занятие прошло своим чередом, а в конце обучения у парней из коммунистического Вьетнама был экзамен по технической подготовке. И на до же было такому случится, что кто-то из экзаменационной комиссии задал им тот же вопрос:
- Зачем все это?
И получил в ответ от вьетнамца исчерпывающий ответ:
- Что бы дупу на колдобинах не растрясти!
Экзамен естественно был сорван и русскоязычная часть комиссии долго каталась со смеху.