3.4. Возмездие
Не то что бы курсовое звено полностью потеряло управление курсом. Нет, этого не было. Офицеры старались держать курс в руках, но чем меньше оставалось времени до экватора, тем больше курс сам по себе слетал с катушек. Пьяные вечерние застолья стали обычным делом. В стране появился сравнительно дешёвый и доступный алкоголь типа спирта Royl, водки Распутин, Смирнов, Стопка или Белый орёл. Я как-то даже в одном из киосков видел в продаже виноградную водку Жванецкий. Есть такой писатель сатирик, если кто не знает или успел позабыть. А вот, что было из этого алкогольного изобилия натуральным продуктом брожения и перегона, а что продуктом химической промышленности понять в те времена было довольно сложно. Из-за своей универсальности особой популярностью пользовался спирт Royl, при желании его пили в неразбавленном виде или разводили водой до необходимой крепости, да и цена этого спират для не богатых курсантов выглядела привлекательной, даже с учётом обесценившихся купоно-карбованцев. Часто бывало, что и из увольнения приходили слегка подвыпивши, а бывало, что и не слегка…
На факультете давно уже успели позабыть разливы спиртного на плацу, которые в свою бытность начальником факультета практиковал полковник Нагорный, а его приемник полковник Сорока не применял по отношению к курсантам подобной практики. Он был мягче Нагорного.
И вот, в один из таких наполненных алкоголем, вечеров, в наряд дежурным по курсу заступил сержант Василенко. Звали сержанта Андреем, и он был командиром отделения из той самой академической учебной группы, которую перевели к нам в начале третьего курса. Все по началу было хорошо, но в тот день выдали долгожданное денежное довольствие и понеслось. Курс потихоньку начал бродить. Сначала стали готовить закуску. Отовсюду несло запахами готовящихся блюд, а ближе к отбою, когда всё было готово курсанты разошлись по комнатам и сели за стол. Кто-то просто за долгое время нормально и спокойно поел, а затем спокойно отправился спать. Кто-то слегка подвыпил и не ища на свою задницу приключений сразу же после отбоя тихо заснул. А кто-то ещё немного побуянил и в конечном итоге тоже отошёл ко сну. Кого-то пришлось утихомирить силой. Но были и те, кто, нажравшись спирта до крайней степени валялся в беспамятстве в коридоре или блевал в сортире. К кому-то пришла в гости белочка и он вместе с нею чесал в коридорный плинтус и гладил паркет...
Но Василенко всё-таки удалось взять ситуацию под контроль и к часам двенадцати на курсе наступила полная тишина. И всё было бы хорошо и к подъёму народ бы проспался, а с утра проветрившись на зарядке, в свежем виде пошёл на занятия, но в первом часу ночи из увольнения появился старшина Ковбалюк. Он был совершенно пьян. Ввалившись в казарму старшина первым делом зачем-то решил построить курс, но дежурный отказался объявлять построение. Произошла потасовка. Ковбалюк получил по морде, но не успокоившись продолжил донимать Василенко. Тогда Андрей спокойно поднял телефонную трубку и набрав номер дежурного по факультету, сообщил:
- Товарищ полковник, на третьем «Б» курсе четвёртого факультета находится в пьяном виде старшина курса Ковбалюк. Ведёт себя буйно, ни на что не реагирует. Дежурный по курсу сержант Василенко.
И это было не стукачество, а обычная правильная форма доклада в подобной ситуации. Ковбалюка уняли. А утром Мерцалов, приняв рапорт дежурного сержанта, и собрав с курса объяснительные принял решение отчислить старшину Ковбалюка от дальнейшего обучения. Альбертович как начальник курса был, строг, но как человек всё же оставил Вадиму шанс. Рапорт об отчислении был принят с формулировкой «по собственному желанию». Вместе с Ковбалюком был отчислен, и дневальный, который занял неправильную позицию по отношению к собственному дежурному и поддержал пьяного старшину.