6. Знакомство
Вся часть в тот холодный, промозглый и пасмурный ноябрьский день 2003 года находилась в ожидании приезда нового командира. Ждали его долго – почти целый месяц и уже давно облезли, под осенними дождями и часто срывающимся мелким противным осенним снегом, бордюры, старательно выбеленные к его приезду, а он все не ехал… Казалось, что человек совершенно не стремиться к новому месту службы…
Люди, уставшие ждать, и повидавшие на своём веку множество перемен и ещё большее число начальников, с этой мыслью давно смирились. Тем более что они уже успели привыкнуть к спокойному и размеренному ритму службы, заданному в части подполковником Слюсаревым, который вот уж без малого как четыре месяца де факто командовал ею. И надо заметить, он что хорошо справлялся со своими обязанностями. В сравнении с прежним командиром который был таковым де юре полковником Решетниковым – старым алкоголиком и маразматиком – Слесарев был сущим ангелом, хотя сам как начальник, тоже далеко не всем нравился….
Слюсарев, почему-то не удовлетворял своей командирской кандидатурой вышестоящее киевское начальство. Толи был слишком молод, толи, по мнению генералов неопытен, а может быть просто слишком мягок для подобной армейской должности, в условиях набирающей обороты государственной военной реформы и не обладал должной крутизной характера. Или его, кошелёк был в тот момент недостаточно туг что бы «обиймати выщу посаду». Одним словом, звезда командира и полковника ему в тот момент еще не светила…. Хоть официально он и имел для этого все необходимое, образование и перспективу.
Нового командира назначили из бывших комбригов, одной из расформированных бригад ПВО Западного оперативного командования. И полковник, скорее всего, долго и нудно сдавал свою старую должность. А может быть, служба в провинциальном городе Богодухове не входила в его грандиозные планы служебного роста…. Но так или иначе он опаздывал.
Часть давно приготовила ему квартиру в одном из домов, выстроенных ещё в славные годы союзного застоя. Когда офицеры хоть и мыкались по углам, но всё же квартиры получали куда чаще и быстрее чем, в нынешние времена строительства новой Украинской армии. В отведённом командиру жилье, силами курсантов школы прапорщиков и их замечательного старшины Коки Степанова, сделали небольшой косметический ремонт. Перед приездом в квартире даже успели заменить сантехнику, и обновить кафель, что бы старший офицер мог красиво сходить по нужде. На эти работы были выделены скудные средства из бюджета квартирной эксплуатационной службы, которых естественно как всегда не хватило для выполнения полного объёма ремонтных работ. И для того чтобы пополнить строительный бюджет местные царьки не забыли предварительно лишить премий нескольких простых линейных офицеров и прапорщиков. Цель ведь была благая, не из своего же кармана, в конце концов, командир будет ремонтировать себе жильё…. А въезжать новому командиру части в старую и обшарпанную квартиру не пристало, - полковник всё-таки.
И на конец, когда настал вечер, к КПП части подкатил бежевый Мерседес, в котором сидел какой-то коренастый полковник с лицом бульдога, слегка подслеповатый, с большой плешью на голове и плотная уже не молодая, женщина. Старший офицер, выйдя из машины, представился дежурному по КПП новым командиром части полковником Данилюком Александром Николаевичем и, дождавшись разрешения на въезд со стороны оперативного дежурного, спокойно сел в машину и въехал на территорию как хозяин, который вернулся к себе домой. А может быть, просто он побоялся бросать жену и машину в незнакомом месте. Остановился возле штаба. Встретился с дежурным и Слюсаревым, который поджидал его на крыльце. После сразу же было собрано совещание, на котором командир заявил, что пока не будет ломать старые порядки, а только понаблюдает за ними.
Это было в четверг, а в пятницу вместе со Слюсаревым Данилюк убыл в Харьков представляться генералу. Вся часть уже знала о прибытии командира и нас ждала процедура знакомства.
С самого утра всех заставили переодеться во всё новое, и предупредили о том, чтоб никуда не расходились, в связи с предстоящим построением части на строевом плацу. При этом каждый занимался своим делом, хотя работу изрядно омрачала мысль, связанная с приездом на процедуру представления нового командира «большого папы» - генерал-майора Пичугина. Визит этого генерала редко предвещал, что ни будь хорошее, и поэтому мало радовал личный состав, который терпел до этого его барские выходки на протяжении долгих одиннадцати лет.
Ближе к обеду, когда в Харьковском военном университете закончилось совещание, которое традиционно проходит по пятницам, нам объявили о построении. Вся часть собралась на плацу в ожидании приезда командира. Но чем дольше мы ждали, тем больше нам становилась ясно, что до начала обеденного перерыва командир не успеет добраться к части и обед наверняка будет отложен на неопределённо долгий срок, а возможно вообще не состоится. Стоять на улице, было холодно и противно. По прошествии целого часа бесцельного топтания на месте начали замерзать ноги, и промозглая сырость пробирала до костей…
Всё это было уже совершенно не интересно и изрядно нервировало людей. Тем более, что они вот уже целых тридцать пять минут должны были орудовать обеденной ложкой, поедая сытный украинский борщ или что-то в этом роде. Время шло, прибавляя людям простуды и лишая их отдыха и обеда, а командира всё не было.
Но вот на конец-то, ворота части отварились, и к штабу подкатила чёрная пичугинская волга, из которой вылезли все необходимые для проведения процедуры знакомства офицеры, которых так долго ждали, промерзая насквозь, более тысячи человек. Приехавшее начальство не сразу проследовало на плац, а ненадолго зашло в штаб части, как потом выяснилось по нужде. Путь из Харькова был не близкий и занимал более часа. А при езде по плохой дороге покрытой гололёдом и изобилующей великим множеством поворотов, которые приходились, как правило, на проносившиеся мимо населённые пункты по нужде хочется особенно сильно. Поэтому возникшее у них желание было вполне естественным, а что естественно, как говориться не безобразно… А личный состав подождёт, что с ним случиться?
Первым на плацу появился генерал-лейтенант Михайло Фёдорович Пичугин. Он мерно прошествовал к месту выхода на первую линейку, не забыв при этом барски и надменно взглянуть на своих подчинённых. Ведь ещё совсем недавно, каких ни будь три года назад, он был в этом подразделении царь и бог способный вершить судьбы людей одним росчерком своего пера. Но что было, то было, и былого уже не вернуть. И вот теперь он должен представлять своим людям какого-то полковника, который станет хозяином его вотчины, в которой он правил без малого с 1988 года по 1999 год. Услышав раскатистую команду Слюсарева «Навчальний центр, струнко! Рівняння до середени!», Пичугин развернулся в сторону командовавшего учебным центром подполковника, и небрежно приложив к головному убору руку, выпятив в перёд свой огромный живот, перейдя на слабое подобие строевого шага, направился к середине строя. Шествовал он важно, как бы нехотя, и, изобразив недовольную миму, принял доклад. Далее Пичугин взял командование на себя и вызвал к центру появившегося на левом фланге строя Данилюка.
По команде генерала, полковник Данилюк вытянулся, бодро вскинул руку к шапке, и, чеканя шаг, но при этом с силой подрезая каблуки своих туфлей, направился к своему новому начальнику, так как будто от его шага зависела судьба всей вселенной. При этом от напряжения сотрясался каждый мускул лица уже далеко немолодого человека. По всему было видно, что ходить полковник умеет и любит. И ботинок выданных ему государством, ради службы не пожалеет. Очевидно, строевая подготовка для него была нечто большим, чем просто элемент повседневной воинской жизни, с помощью которого можно организовывать управление перемещением людей с одного места в другое. Ходьба по плацу и строевая выучка подчинённых были для него культом и лучшим наслаждением, которое только может испытать офицер, с таким остервенением топчущий асфальт строевого плаца в части, в которую он прибыл только вчера.
На всё происходящее Пичугин поглядывал с хозяйским видом. Наверное, размышляя о том, как лучше и быстрее подчинить себе нового командира своего подшефного подразделения.
Командирская строевая подготовка окончилась тем, что нового начальника нам таки представили вполне официально и на высоком уровне. Пичугин с удовольствием констатировал факт того, что в части наконец-то появился хозяин, и она перестала быть бесхозной. При этом генерал совершенно забыл отметить подполковника Слюсарева, который до этого более четырёх месяцев успешно справлялся с обязанностями командира. Но почему-то вспомнил про старого алкоголика Решетникова, который не давно не появлялся в части, юридически являясь её командиром. Обидно, но стиль подобного поведения и управления в последние годы стал довольно популярным среди разношерстных украинских военноначальников. Хамство, присущее Пичугину, в условиях реформы оказалось в высокой цене.
Но как бы там ни было, нового командира нам представили, и нам и ему предстояло служить в месте….