26. Вопль
Как-то зашел я зимою часа в четыре утра в штаб, проверить своего солдата связиста. Он тогда был дежурным по коммутатору связи, а я стоял в наряде помощником дежурного по части. Было еще темно, так как бывает темно в холодную декабрьскую ночь, когда только луна скрыта тучами, а небо остается свободным от облаков. На дворе в такую пору жутко холодно, а под самое утро температура обычно падает еще ниже. Той ночью она упала ниже двадцати градусов, и, не смотря на то, что ветра не было, мороз пробирал до самых костей. К тому же я еще и не выспался, а недосып, как известно, бодрости не добавляет. Кругом все было снежно и бело. Снег прекратил падать еще вечером, и потому перед отбоем от него успели прибрать дорожки. Местами они были укатаны, от того, что бойцы вечером устроили каток, а дежурный по парку, поленившись, не дал команду своим дневальным посыпать песком дорогу. Я эту проблему по пути уладил, зашел на КТП и, растолкав сонный наряд, озадачил людей работой. Вот так и добрался до штаба.
Дежурного по штабу из-за недостатка людей мы не выставляли. Да и зачем это было делать, если часть наша была учебной и никаких боевых задач не решала. К тому же в здании постоянно находился связист и иногда дежурный заместитель командира части. Эта ночь была ночью Петровича - нашего зама по воспитательной работе с личным составом. Петрович, был старый полковник, по характеру мужик тихий, покладистый и совсем не злобный, - у замполитов, а особенно у полковников, это редкость. Его армейская выслуга по возрасту была гораздо старше меня. Свою пенсию он давно уже заслужил и на службе все больше отбывал номер, ожидая момента, когда его выгонят из армии прямо в отставку ввиду полной старости и ветхости. Одним словом, Петрович был мужик уважаемый. Хоть и мог порою отмочить, что-то типа газетной подписки. Оставаясь в части на ночь, он все больше спал, предпочитая лишний раз не кошмарить ни солдат, ни офицеров. Войдя в штаб, не собирался тревожить старика, но когда услышал доносящиеся из кабинета замполита странные звуки похожие одновременно на храп и рычание. Увлечённый любопытством, все-таки приоткрыл двери его кабинета и осветил темноту фонариком. Луч света вырвал из тьмы странную картину. На столе стояла недопитая бутылка водки, на тарелке лежали остатки не хитрой закуски. Рядом с ними уткнувшись лицом в грязную солдатскую подушку, на матрасе без простыни спал, храпя, наш замполит Петрович. Рядом с ним, задрав лапы к верху и при этом, раскинув их в стороны, дрых полковой пёс Пират – большой четвероногий друг замполита и поклонник Петровича.
Я тихонько притворил двери и прямиком направился на коммутатор к своему связисту. Надо отметить, что парень он был толковый и грамотный, не смотря на всю свою молодость и чудаковатость характера. С ним всегда было о чем поговорить. Звали его, кажется, Костиком. Он, зная о моем приходе, заварил чайку, и мы вдвоем уселись готовить какую-то документацию. Парень мог не дурно рисовать компьютерной мышью и это его умение, пришлось весьма кстати. Мы занимались делом, было тихо, лишь под самое утро в коридоре штаба послышалась какая-то возня и поскуливание, это, наверное, проснулся Пират. Но чуть позже, на входе раздался раздирающий вопль. Я, схватившись за пистолетную кобуру, выскочил в коридор. На входе стоял совершенно голый Петрович, едва прикрытый полотенцем и с пустым ведром в руках. И ошалело смотрел, то на мое лицо, то мою руку, застывшую на кобуре с пистолетом. Я совсем забыл, о привычке замполита к моржеванию. Кстати, это была не последняя забавная история, участником которой стал я и Петрович.