16. Кто лучший
Для меня это было уже второё по счёту реформирование с последующим сокращением части. Поэтому эту новость я воспринял сравнительно спокойно, хоть и не был метром в этом деле. Я знавал многих офицеров и прапорщиков, которые, так же, как и я переживали реформы и нужно отметить, что часть, в которой я служил до этого в Померках, практически полностью состояла из этих людей. Многие из них успели «похоронить» до не одно славное воинское подразделение…. Но теперь всё обстояло совсем иначе. Украинская армия была сокращенна до предела, сжимать её дальше, используя вакантные штатные места, было уже невозможно, и сейчас несколько месяцев к ряду резали по живому. А для того чтобы узнать, кто лишний прибегли к нехитрому и проверенному методу проведения аттестаций.
Для начала, исходя из сроков, указанных в директиве, составили план-график увольнения в запас офицеров и прапорщиков. Потом предложили уволиться всем желающим, как ни странно желающий почему-то нашёлся только один – лейтенант Магера. Начальник «АСУ Днипро» и выпускник военного университета, который не успел прослужить и года. Но с ним было всё просто – парень был толковым программистом, а таким в вооружённых силах Украины делать было не чего.
И так как желающих увольняться оказалось мало, а потому было решено прибегнуть к аттестациям. Изучили служебные карточки офицеров и прапорщиков и пришли к выводу о том, что весь постоянный состав имеет примерно одинаковые показатели в боевой подготовке. И почти все являются её отличниками. А между тем за три месяца нужно было сократить ни много не мало, а около двадцати пяти человек. Поэтому предложили людям самостоятельно искать места для службы на новом месте. При этом, разъяснив, что особой помощи со стороны отдела кадров ждать не придется. Хотя, командование всё-таки пообещало не вставлять палки в колёса переводящимся офицерам и прапорщикам.
И следом начали готовить к увольнению простых офицеров и прапорщиков пред пенсионного и пенсионного возраста. Беседы с командирами всех рангов, рапорта, военные врачебные комиссии потянулись своим чередом. В части только и говорили, что о сокращениях. Когда я каждое утро приходил на службу, у меня складывалось такое впечатление, что часть живёт только одной мыслью об увольнении. Увольнялись все: дембеля, сверчки, прапорщики, офицеры и даже вольно определяющиеся гражданские. Дембеля шли на дембель, отслужив свои полтора года. Сверчки – контрактники, увольнялись, несмотря на то, что им в армии хватало места, но не хватало на жизнь скудного жалования, на этом самом новом месте. Прапорщики разбегались кто куда, но большинство увольнялось потому, то им некуда было бежать дальше Богодухова. Уходили на пенсию ветераны, радуясь, что пенсия у многих из них стала больше денежного довольствия, получаемого ими в части. Ветераны рвали себе квартиры, кто как мог, кто в ДОСе возле части, кто в Харькове, как прежний командир. И каждый стремился что-нибудь унести с собой на гражданку. Покидали армию и молодые офицеры: лейтенанты, старлеи и капитаны. Многие просто разворачивались, плевали на всё и уходили без оглядки. Да и зачем оглядываться? Брать им с собой все равно было не чего. Все разбегались... Кому «повезло», те переводились, выигрывали момент для передышки и снова бросались с головой в этот омут. А между, тем ведь это была учебка младших специалистов – центр подготовки солдат для частей ПВО стоящих на боевом дежурстве и так же как многие другие ждущих своего сокращения….
Но кто же всё-таки лучший? Кто должен остаться? Кто доложен взвалив на себя бремя ответственности, сдать часть и с честью убыть к новому месту службы, или быть уволенным в запас с огромным количеством начётов и денежных вычетов, за старую и разворованную технику? Кто? Вот эту проблему и предстояло решить.