15. Директива
Первый месяц командования Данилюка прошёл на редкость спокойно. Командир молча обошёл все подразделения, особенно внимательно посмотрел технику - в прошлом он долгое время ходил в зампотехах, и поэтому заглянул в каждую щелочку каждой шухляды и под посмотрел капот каждой машины, и ничего при этом не сказав.
Всё шло по плану: занятия, наряды, парковые дни и выходные. И только в штабе было заметно движение, всё-таки полковник сдавал должность, а другой полковник её принимал. Хотя, первого никто не видел. За всё отдувался всё тот же Слюсарев. А полковник Решетников, в это время, был занят более насущными вопросами - он получал в Харькове новую квартиру по улице Одесской.
Но по прошествии месяца, аккурат в момент окончания приёма должности, в часть пришла секретная директива, смысл которой побоялись доводить подчинённым, даже «в части их касающейся». По слухам, стало ясно, что учебный центр ждет реформирование, а попросту скорее всего ожидает обычное сокращение с последующим расформированием. Быть может, что именно по этой причине Данилюк не торопился принимать часть, и сделал это, скорее всего, только под давлением командования и обстоятельств…
Директива в корне изменила отношение командования части к людям и отношение людей к службе и командованию. Смысл всякой реформы, особенно если эта реформа совмещена с сокращением, заключается в том, чтобы избавится от «ненужного балласта» и сохранить «лучших из лучших». Но критерии оценки всегда сложны…. А балласт, это тоже люди, а лучшие из лучших не всегда являются людьми…
Командование восприняло директиву как руководство к действию, а личный состав, как сигнал к сопротивлению. Присланный из министерства документ определил сроки и порядок расформирования учебного центра по средствам поэтапного сокращения с оптимизированными материально техническими затратами. Части оставалось существовать не более трёх лет.